Автор: Татьяна Богданова
Сайт: Аргументы И Факты
Статья: Был вором — стал актером
«МЫ ТАК долго не могли найти исполнителя главной роли подростка-беспризорника, что уже собирались закрыть картину, — рассказывает Светлана Стасенко. — Попробовали огромное количество ребят. Ну не было у них тех яростных глаз, которые мы искали! Когда я совсем отчаялась, ко мне попала кассета одного кастинг-центра с записью подростков. Смотрю и вдруг вижу — МОЙ. Второй раз — точно мой. Заплатили агентству, а нам говорят: «Ребенка нет. Он в колонии для несовершеннолетних в Себеже, что на границе с Латвией». Собираем документы, ходатайства от «Мосфильма» «под личную ответственность», приезжаем. Выходит Вася: угрюмый, глазенки остренькие. «Вася, это съемочная группа, хотят забрать тебя сниматься в кино», — говорит ему директор колонии. Вася посмотрел на него и без каких-либо эмоций спрашивает: «А в срок мне это зачтут?» — «Зачтут». — «Тогда буду».
На обратном пути я две ночи не спала. А вдруг не попала? Но вскоре поняла, что зря волновалась. Помню, актер Петр Зайченко, с которым Васе предстояло играть сцену, объясняет ему что-то, а Вася: «Дядь Петя, я ж не тупой». И начинает играть — и играть блистательно. Актерское мастерство у Васи оказалось врожденным, Боженька его в темечко поцеловал».
Сегодня Вася даже не помнит, когда люди из кастинг-агентства приходили в детдом. Года три или четыре назад. Помнит лишь, как ребята начали фантазировать: «Нас будут в кино снимать», а он предложил на коньках покататься. Про кино больше никто не вспоминал, и жизнь детдомовских вернулась в прежнее русло.
«В детдоме было хорошо»
В ЗАЙЦЕВСКИЙ детский дом Вася попал еще дошколенком вместе со своими старшими сестрой и братом — их маму с папой лишили родительских прав.
«В детдоме было хорошо, — вспоминает Василий. — Гуляешь сколько хочешь. Можно подработать — за уборку снега на дачах платили 200 рублей, на которые мы тут же покупали сигареты с пивом. Курить я начал лет в шесть, а пиво, наверное, классе в первом попробовал. Один раз «Момент» нюхал, но что-то мне не поперло, голова жутко болела».
У Василия есть кличка — Шрам. На его теле порядка 70 шрамов, полученных в боях как на детдомовских фронтах, так и в колонии в схватках с местным авторитетом. А в колонию Вася загремел за кражу на генеральской даче. «Такая глупость — забраться на чужую дачу, — рассуждает сегодня наш герой. — Мы тогда взяли телевизор, магнитофон, видак, а потом еще посидели на кухне и покушали, как у себя дома. Я один был несовершеннолетним, поэтому все взял на себя. Но в колонии прожил только полгода, пока туда съемочная группа не приехала…»
Не ангел
— КАК вы решились взять домой подростка со столь сложным прошлым? — спрашиваю у Светланы с Арнольдом.
- Арнольд: Главное — ввязаться в драку. А если вы думаете, что мы одни собирались взять Ваську к себе, то ошибаетесь. В него влюбилась вся съемочная группа.
- Светлана: Отдавать Васю обратно в колонию было безумно жалко. Чтобы скостить ему срок, мы собрали кучу бумаг весом в два килограмма. Но детский дом после освобождения тоже не очень хотел брать его к себе. Я рассказала Васе о возможности усыновления и опекунства, и мы вместе выбрали вариант опеки. Если честно, я не знала тогда, сколько Вася у нас выдержит. И он сам не знал.
- Арнольд: Васька совсем не ангел, а еще тот фрукт. Я думаю, он Свету и меня уважает и старается делать так, чтобы нас не огорчать. Для человека, выросшего в условиях свободы, у нас — концлагерь. Потому что есть система обязательств и запретов: надо встать, пойти в школу, сделать домашнее задание, нельзя смотреть телевизор до трех часов ночи, курить в квартире, выпивать больше одной бутылки пива. Для него это подвиг. Думаю, нам пришлось гораздо легче, чем ему. Может быть, сложнее было младшей дочке Маше (старшая живет отдельно), потому что появился кто-то, кому уделялось больше внимания, чем ей. С Васей надо заниматься, объяснять, что Франция — это не город, а Урал — это тоже Россия.
- Светлана: Мы получили 15-летнего подростка, который не знал таблицу умножения, писал «Москва» через «а» и с маленькой буквы. Мы его называли Данди-крокодил. Сейчас он занимается в частной школе по индивидуальной программе. Успехи уже заметны. Вася стал говорить хорошим литературным языком. А что было вначале! Помню, надо было написать сочинение по «Слову о полку Игореве». Я говорю: «Васенька, ты хоть прочитал?» — — «Прочитал». — «Ну расскажи». И рассказывает мне: «Ну там было два чувака — Игорь и Всеволод. И пошли они на этих, как его, на чурок». — «Ты имел в виду на половцев?» — «Ну да, на половцев. Пошли, а чурок-то много, а у них банда поменьше. Еще там у них был Святослав, типа крутой. И он говорит: «Да вы, мудаки, куда вы суетесь на этих чурок. Готовиться надо, прежде чем идти воевать». И я поняла, что ребенок прочитал…
- Арнольд: Если у Васьки хорошо сложится актерская судьба (тьфу-тьфу-тьфу), я считаю, ему совсем необязательно знать высшую математику. Он должен хорошо исполнять свое артистическое дело. А я вам как продюсер говорю — он звезда. Он тут пошел на пробы, а я решил проверить текст. И когда он заговорил… Е-мое! Это было так хорошо! У меня профессиональный холодок по позвоночнику пошел.
ВГИК — это «ништяк»
С ТЕХ пор как Василий снялся в «Ангеле у обочины», прошло два года. Поймать его для интервью оказалось нелегко. Кроме школы теперь у него появилось еще одно занятие — он снимается в сериале «Громовы» у режиссера Александра Баранова («Участок»).
— Ох, тяжела и неказиста жизнь артиста, — первое, что сказал Василий после возвращения домой с ночной съемки. — Не успеваешь выспаться, надо опять ехать. А еще школа… Надо образование получить, чтобы все было ништяк.
— Что для тебя значит «ништяк»?
— Хочу учиться во ВГИКе. Раньше ведь как думал? Вот доживу в детдоме до 18 лет и пойду на газосварщика учиться. Сейчас я уже не хочу быть газосварщиком. Та жизнь, которой я жил, и теперешняя — две противоположности. Я жил одним днем, никакой цели в жизни не видел. У нас в Горках-2 ни одного человека с высшим образованием не было, а тут меня окружают такие умные люди. С некоторыми мне даже сложно общаться, такие они умные. Тетя Света и Арнольд — они замечательные. Я люблю их и уважаю. И любому голову за них оторву.
— На маму не обижаешься, что оказался в детдоме?
— Ну если так получилось, что поделаешь… Я ничего не помню из своего детства. Я знаю, что происходит сейчас. Сейчас я работаю, в ноябре иду сдавать на права, а в январе мне стукнет 18 и на гонорар от «Громовых» покупаю машину — десятку красного цвета. Спортивный салон, антикрыло, тонированные окна, неоновые лампы. Мечта…